"Помнится в дедушкином доме, кроме домочадцев – дочерей,
зятьев, внуков постоянно кто-то присутствовал из гостей. Не из тех, что
покалякав и испив чаю, удалялись восвояси, а тех, кто, придя или приехав,
ночевал две – три, а то и более ночей,
становился на время как бы членом семейства.
Гости присутствовали почти беспрерывно, они сменяли друг друга осенью,
зимой, весной и особенно летом. Это были многочисленные родичи с малой родины дедушки и
бабушки - села Варвы, одного из
древнейших поселений Черниговщины,
вдова дедушкиного брата и ее дети из
пригородного Володарска, двоюродная сестра папы с сынишкой из Ленинграда, первая жена папиного дядьки —
почти ровесника ему – молдаванка тетя Муся, и вторая жена с двумя сыновьями от
первого брака и дочкой от дядьки из Сталино, старинные друзья – семья рыбаков
из Безыменного. Визиты эти были, как правило, неожиданны.
«Зимними» гостями были родственники из Варвы. Поскольку
для крестьян вообще, а тем более для колхозников, лишь пара недель в один из
зимних месяцев были доступны для отдыха. Всех больше запомнилась бабушкина
двоюродная племянница – тетка Марина. Она была чернява волосами и очами, но
белолица и румяна. Шею ее украшали несколько рядов бус из стеклянных
разноцветных шариков, которые она называла кораллами. С тех пор при упоминании
слова «коралл» вспоминаются не скелеты полипов из теплых южных морей, а бусы
тетки Марины. После обмена троекратными поцелуями с бабушкой и сестрами, тетка
Марина начинала скороговоркой передавать приветы от многочисленных близких и
дальних родственников, попутно сообщая о житье-бытье каждого из них. Вставить хотя бы одно слово в поток ее приветов
было совершенно невозможно.
В то время, когда гостья сообщала новости из Варвы, а
затем распаковывала поклажу – торбы с сушеными грушами и яблоками,
табаком-самосадом и завязанными в веночки чесночинами, предназначенные частью
для даров хозяевам, а остальное для продажи на базаре, чтобы оправдать расходы
на поездку, женская половина семьи уже хлопотала у печки. Наконец борщ,
заправленный старым салом и чесноком, был готов, куски сулы, — азовской рыбы в
ту далекую эпоху, предназначавшуюся для скромных обедов, - дожаривались на сковородке, и все садились за
большой дубовый стол. В граненые стаканчики заполнялись вишневой наливкой, трапеза
начиналась.
После застолья тетка Марина, прикрыв глаза, начинала тихонько петь: «Повій, вітре, на ВкраЇну, де покинув я дівчину…». Ей
начинали подпевать постепенно крепнувшими голосами женщины. Пение прерывалось
рыданиями бабушки. Бабушка к тому времени жила в Мариуполе более сорока лет, но
город этот Украиной не считала, хотя ее окружало много земляков-украинцев. Для
нее Украиной была там, на хуторе Рудой близ Варвы, где она родилась, где прошло
детство, где она с девчатами ходила
босиком в церковь в соседнее село Ладан, а черевики надевала лишь у входа в
храм – обувь надо было беречь. Она рассказывала внукам, какие огромные осокори
растут по берегам речек Удай и Варвицы, обещала повезти туда и показать все.
Внуки взрослели, бабушка старела, и поездка так и не состоялась"...
" ...Все ушло в прошлое. Давным-давно продан дом. Почти все
названные здесь гости ушли туда, откуда не возвращаются. Остались только
воспоминания".
Отрывки
из рассказа Сергея Бурова «Гости», 2011г.
Комментариев нет:
Отправить комментарий